За эти годы его отношения с городом претерпели существенную трансформацию. О ключевых переменах, взлётах и падениях глава Архангельска рассказал в интервью «Бизнес-классу».

Узнать город и его жителей

– Дмитрий Александрович, как изменилась ваша жизнь, когда вы из простого жителя Архангельска стали главой города?

– Большого секрета не открою: с тех пор, как я стал главой, жизнь полностью изменилась. Будучи коренным архангелогородцем, я знал Архангельск как обыватель. А как глава узнал много интересного о городе, посетил районы, где раньше не бывал. Благодаря этой должности познакомился с очень интересными, замечательными людьми – их очень много! Они повлияли на меня, моё мировоззрение, отношение к городу. С кем‑то мы подружились. И я благодарен судьбе, что мне выпало такое счастье – настолько глубоко узнать город и его жителей.

– Все эти пять лет за вами стояла целая команда профессионалов. Расскажите, как она формировалась?

– Бывает, что с приходом нового руководителя в коллективе происходят резкие перемены, но я не сторонник такого подхода. Намного важнее опираться на тех людей, которые давно работают и хорошо знают своё дело. При этом важно помогать им развивать сильные стороны и избавляться от слабых.

Вообще, я часто прислушиваюсь к своим коллегам. Согласитесь, невозможно представить себе главу, который был бы компетентен абсолютно во всех вопросах. А чем только мы не занимались на протяжении этих пяти лет! И в решении новых задач важно опираться на компетентное мнение профессионалов. Понятно, что у меня есть и свой взгляд на разные вопросы, но иногда он разбивается о реалии.

В течение пяти лет коллектив менялся: на старте была одна команда, но по разным причинам одни люди уходили, другие появлялись. Считаю, что сейчас в администрации сформирован крепкий костяк профессионалов, знающих свою работу.

– В Архангельске, как и в принципе во всех городах, есть свои проблемы, решением которых планомерно занимается администрация. В каких из этих направлений, как вы считаете, за пять лет удалось достичь наибольших результатов?

– Среди самых часто называемых проблем – дороги. Мы плотно работали над приведением дорог – в первую очередь тех, которые имеют асфальтовое покрытие, – в нормативное состояние. Сделали много объектов! Так что эти пять лет точно прошли со знаком «плюс». Конечно, остаются проблемы с дорогами третьей категории, в том числе на островных территориях и окраинах: на них администрации города и правительству региона стоило бы сосредоточить своё внимание в дальнейшем.

В центральной части города за эти пять лет мы отремонтировали практически все проспекты – остался только Троицкий – и большую часть улиц. Не забываем и про округа: в этом году много работали в Соломбале, Майской Горке. Ранее отремонтировали улицу Победы в Маймаксанском округе: не все помнят, но ещё пять лет назад она выглядела как после «бомбёжки». В целом мы старались не оставить ни один округ без внимания. Часть работ выполняли «картами» – то есть без устройства тротуаров. Некоторые объекты удавалось делать вместе с тротуарами, газонами и освещением – тот же проспект Ломоносова, где, наконец, появились пешеходные дорожки.

Большое внимание уделяли и благоустройству территорий: были сделаны 48 парков и скверов. В условиях ограниченных ресурсов мы сосредоточили своё внимание на крупных объектах, рассчитанных на определённый округ или микрорайон. А во дворы «дотягиваемся» ремонтом проездов. Понятно, что мы не так давно начали работу, и она далека от завершения.

Тренд был задан!

– Какие из реализованных проектов в области благоустройства вы считаете самыми яркими и интересными?

– В каждом из реализованных проектов есть свои особенности, но для меня самым памятным местом стала Буяновая пристань. Это один из самых трудных, болезненных и на тот момент необычных объектов. Мы были первыми, кто сделал такого рода сооружение в Архангельской области, и затем этот опыт подхватили другие районы и округа. Сегодня подобные набережные есть, например, в Верхней Тойме, Вельске. Так что тренд был задан! Не менее важно, что мы соединили два участка набережной сквозным проходом. Это было непросто, хотя объём работ на самом деле не столь большой. Сложнее было пройти все согласования. И только после того, как глава региона подключился к реализации, все стороны сказали «да», и проект был реализован.

– Говоря о благоустройстве, нельзя не упомянуть набережную Северной Двины – одну из самых протяжённых в России. Как вы видите её развитие?

– Со строительством кампуса наша набережная станет ещё более протяжённой! А благоустройство площади Профсоюзов соединит два участка, которые мы делали в предыдущие годы: от железнодорожного моста до «Праги» и от собора до Красной пристани. Честно говоря, центральная набережная нуждается в ремонте: нужно приводить в порядок плиты, брусчатку на Красной пристани, продолжать текущие ремонты. Вместе с тем набережная постепенно наполняется новыми объектами: появились кудесники, надпись «Счастье не за морями». Конечно, у этих проектов есть свои сторонники и скептики, но подобные объекты в хорошем смысле слова тормошат город, привлекают внимание к определённым местам, которыми стоит заняться.

Вернутся ли «шашлычки»?

– Безусловно, те же кудесники вносят свою лепту в благоустройство территории, в отличие от «шашлычек», которыми раньше была заставлена набережная. Тем не менее, немало горожан вспоминают об этих временах с ностальгией. Нет ли предпосылок к тому, чтобы подобные нестационарные объекты вернулись?

– Многие ностальгируют по этим «шашлычкам» – у них тоже был определённый культурный код. Чего уж скрывать, и я в них захаживал, как и многие архангелогородцы. На мой взгляд, когда эти палатки убирали, нужно было предложить альтернативу. Понятное дело, что так получается не всегда. Например, за последние годы из-за различных требований и регламентов нам пришлось убрать немало детских площадок, павильонов ожидания, а устанавливать новые объекты удаётся не столь оперативно. Но мы планомерно работаем над этим.

Что касается нестационарной торговли на набережной: «шашлычек» в том виде, в котором они были раньше, не будет. Но этот пробел мы восполним, и новые объекты будут гораздо культурнее. Уже закуплены три брендированных фудтрака, которые установят на набережной. Сейчас предприниматель выставил их на Красной пристани, но вскоре два из них разъедутся по новым точкам: их разместят в районе площади Мира и на Буяновой пристани. Ну а третий, надеюсь, останется на Красной пристани. Ожидается, что в фудтраках можно будет приобрести блюда поморской кухни. Предприниматель уверяет, что готов работать круглый год. Посмотрим, как покажут себя фудтраки вне летнего сезона.

– Завершая обсуждение темы благоустройства, какие территории нравятся лично вам, и вы там с удовольствием гуляете?

– У меня есть пространства, с которыми связано много воспоминаний. И пожалуй, среди всех могу выделить парк имени Ломоносова. Я долгое время жил в этом районе города и, конечно, часто гулял по парку. Поэтому с особым трепетом отнёсся к тому, что в этом году проект его благоустройства победил. А значит – уже в следующем году начнётся его преображение. Ну а в целом мне нравятся многие территории, в том числе наша набережная.

Расселение – за счёт КРТ?

– Мы уже затронули одну из больших проблем – состояние дорог. Но есть и вторая – аварийное жильё. После завершения первого этапа федеральной программы у города, как и у региона в целом, стало меньше ресурсов и инструментов. На сегодня один из основных – это проекты КРТ. Но и здесь не всё идёт просто. Какие варианты повышения эффективности этого инструмента вы видите?

– Разумеется, главный инструмент решения проблемы с аварийным жильём – это федеральная программа: по объёмам расселения с ней не сравнятся ни проекты КРТ, ни масштабные инвестиционные проекты. Уверен, что мы вскоре приступим ко второму этапу переселения. КРТ и масштабные инвестпроекты – поддерживающие инструменты, которые сегодня помогают нам не останавливаться в этом вопросе. Благодаря масштабным проектам мы получаем квартиры, которые затем предоставляем нуждающимся.

Что касается комплексного развития территорий – это, безусловно, очень важные для Архангельска проекты. Мы продолжаем развивать КРТ как инструмент переселения людей из аварийного жилья, реновации тех участков города, которые занимают ветхие дома. Проблемы действительно есть, и главная из них – это стоимость выкупа жилья, которую предлагает застройщик. Есть определённые подвижки по совершенствованию законодательной базы. Да и в целом мы работаем над формулировками договоров. Так что от проекта к проекту набираемся опыта. Планируем и дальше дорабатывать механизмы взаимодействия с застройщиками. Вообще, такие проекты всегда будут иметь какой‑то негатив, как и сама федеральная программа. Не все люди готовы съехать из привычного им жилья, так ещё и в другой район города. Но это данность: центр города и так застроен.

Стоит отметить, что первые проекты КРТ запустились в Москве, причём в промышленной зоне. Условно: застройщик получает заброшенный склад, и дальше работает над тем, чтобы подготовить землю под строительство жилья. Мы же пока идём по другому пути. Но возможно, что когда‑нибудь и в Архангельске запустят проекты КРТ в промзоне.

Меняющийся облик города

– Дмитрий Александрович, возвращаясь к теме облика Архангельска, нельзя не вспомнить деревянные дома-памятники. Восстановить их – задача не из простых, при этом они продолжают портить вид города. Какие варианты повышения привлекательности этих объектов для потенциальных арендаторов вы видите?

– На мой взгляд, облик города меняется каждые 50 лет. Возможно, это касается вообще всех городов, но по Архангельску это очень заметно! Характерные элементы остаются – те же объекты культурного наследия, и их важно сохранять. Два дома-памятника – Овчинникова и Никольского – переданы арендаторам «за рубль». Есть надежда, что инвесторы их отреставрируют и приспособят под коммерческие или иные нужды. Ещё два объекта – дом Киселёва и дом Вальнёвой – безвозмездно переданы госучреждению «Инвестсельстрой».

Однако есть и проблемные объекты – тот же дом Гринфельдта, который мы дважды выставляли на торги, но это здание так и не нашло своего арендатора. Оно неинтересно бизнесу, причём не только потому, что не сохранилось, а в принципе из-за того, что его трудно вовлечь в какое‑то дело. Чтобы повысить привлекательность объекта мы увеличиваем земельный участок, что даст больше возможностей для потенциального инвестора.

Многих волнует судьба особняка Калинина: осталось две квартиры, которые не расселены. Когда этот процесс будет завершён, мы изменим статус здания с жилого на нежилой и также начнём искать инвесторов. С точки зрения места расположения, дом имеет все шансы на новую интересную жизнь: можно приспособить его под ресторан, гостиницу. С нежилыми объектами работать проще, поэтому в качестве основного варианта мы видим изменение статуса таких домов и привлечение инвесторов к их восстановлению и наполнению жизнью.

– Важная часть Архангельска – островные территории, тем не менее они всегда были проблемной точкой на карте города. Часть вопросов удаётся решать, но появляются новые. Как видят перспективу островов на ближайшие 5–10 лет в администрации города?

– Прежде всего, у нас четыре основных острова: это Краснофлотский, Кегостров, Хабарка и Бревенник. Краснофлотский плотно связан с городом и будет развиваться, как и основная часть Архангельска. Что касается других островов, их всё же нельзя равнять под одну гребёнку.

Кегостров – очень интересный, довольно доступный остров, на котором, безусловно, можно развивать туризм. На Бревеннике находится Новодвинская крепость, которая тоже привлекает внимание путешественников. А вот на Хабарку далеко не все захотят поехать. Вместе с тем на всех трёх островах есть многоквартирные дома, которые необходимо расселять. В своё время люди приехали сюда на заработки: были производства, рабочие места. Но ситуация изменилась – производственные предприятия приказали долго жить, и это сформировало новую повестку в развитии этих территорий. Сейчас уже трудно представить, что на островах вновь откроют заводы. Поэтому единственный путь, который мы видим, это развивать на этих территориях индивидуальное жилищное строительство.

О взлётах и падениях

– С учётом активной застройки города, всё острее становится потребность в обновлении коммунальных сетей. Как удаётся выстраивать работу с ресурсоснабжающими организациями? Какие взлёты и падения были?

– Активная застройка ставит новые задачи по развитию коммунальной инфраструктуры. И у нас есть позитивные моменты – по системам водоснабжения и водоотведения. Как вы помните, было заключено два концессионных соглашения с Росводоканалом. Предприятие обновляет существующие сети, прокладывает новые, реконструирует насосные станции, очистные сооружения. Количество аварий на этих сетях снижается, что не может не радовать.

В сфере теплоснабжения, конечно, ситуация сложнее, но есть и свои позитивные моменты. В большей степени они связаны с локальными котельными. Ранее я посещал угольные котельные: по ощущениям – словно попадаешь в фильм «Кин-дза-дза!». И возникает невольный вопрос: как такая «ручная» система может эффективно функционировать в XXI веке? Конечно, для обеспечения надёжности теплоснабжения нужны более современные котельные. И сегодня в городе модернизируется рекордное количество объектов.

С центральной системой отопления ситуация хуже. К сожалению, инвестпрограмма ТГК‑2 не позволяет компании эффективно модернизировать сети. Уровень их износа продолжает расти, и у нас осталось не так много времени – всего 5–10 лет, чтобы переломить ситуацию. На это требуются серьёзные финансовые ресурсы. Конечно, в первую очередь необходимо построить четвёртый вывод Архангельской ТЭЦ: это разгрузит существующие центральные магистрали и подстрахует нас в случае, если одна из «веток» выйдет из строя.

– Продолжая тему взлётов и падений, нельзя не упомянуть реформу городского транспорта, которая остаётся в ежедневной повестке. Понятно, что все взаимоотношения регулируются законодательно и в рамках договора, но всё‑таки, оглядываясь назад, что вы изменили бы и на чём бы настаивали, при подписании договора?

– Начну с того, что в транспортной реформе точка ещё не поставлена. Мы продолжаем её доработку: пока существующая система не устраивает. Проблем действительно достаточно много. И хоть количество жалоб на общественный транспорт снижается, их по-прежнему немало, и это тревожит.

Когда мы начинали транспортную реформу, нельзя было предположить, что лизинговые платежи вырастут кратно! Что будет столь взрывной рост цен на запчасти, топливо, ГСМ. Да и фонд оплаты труда закладывался несколько иной. Конечно, можно говорить о том, что это риски самой компании «Рико», ведь они взяли на себя обязательства. Но такая позиция не решит проблем в этой сфере. Есть трудности с набором сотрудников, беспокоит большое количество ДТП с участием автобусов. К слову, стоимость проезда по расчётной модели должна быть выше, но мы уже два года сохраняем тариф на уровне 40 рублей. Нам предстоит отработать ещё много моментов, чтобы реформа полноценно состоялась.

«Принимаю эту часть публичности»

– Во время рабочих поездок вы часто общаетесь с жителями. Некоторые подходят, чтобы поблагодарить за работу или указать на болевые вопросы, которые необходимо решить, кто‑то просто хочет познакомиться поближе. Но бывает и негатив. Как вы с этим справляетесь?

– На самом деле негатив я вижу только в социальных сетях: во время рабочих поездок мне подобное не высказывают. Да, могут указать на проблемы, которые требуют скорейшего решения, но за эти пять лет у меня не было негативных встреч, хотя порой обсуждались непростые вопросы.

В онлайн-пространстве всё несколько иначе. У людей будто появляется ощущение ложной анонимности, безнаказанности. Безусловно, я читаю все личные сообщения, отвечаю на вопросы горожан во время «Открытого чата» и некоторые комментарии. Порой позволяю себе резко отреагировать на какое‑то едкое сообщение, но в итоге об этом жалею – ведь это совершенно не помогает. Слукавлю, если скажу, что научился справляться с негативом: для этого нужно быть совершенно чёрствым. Переживания по поводу комментариев есть. Но это моя работа, и я принимаю эту часть публичности.

Что меня подпитывает? Знаете, когда вижу какой‑либо пост и негативные комментарии под ним, обращаю внимание на лайки – их, как правило, никто не замечает. Но для меня они важны. О хорошем не так часто пишут, поэтому в комментариях больше негатива. Но если, например, пост набрал 100 лайков и всего 10 негативных комментариев, это уже хорошая статистика.

– Что вы считаете самым эффективным, качественным, настоящим пиаром?

– Здесь всё просто: нужно быть честным. Нельзя лгать. Порой, чтобы не допустить панику, можно о чём‑то умолчать. Но если на встрече жители поднимают сложный вопрос, который в ближайшие 5–10 лет точно не решится, я говорю об этом открыто. Пусть ругают, но обманывать не хочу.

Кстати, недавно подводил итоги реализации программы, с которой я шёл на этот пост: её удалось исполнить процентов на 80–90. Остальное, к сожалению, не получилось, в том числе по строительству аквапарка. Но за эти годы были ситуации, когда уже вот-вот мы с инвестором ударим по рукам и всё сложится. Но существующие реалии, экономическая неопределённость и высокие ставки по кредитам дали о себе знать. Хотя эта идея и не откладывается в долгий ящик, и есть предпосылки для того, что аквапарк всё же появится.

– Подводя итог нашему общению, можете ли сказать, что за эти пять лет ваш взгляд на город изменился? Что вы чаще всего замечаете: красоту или какие‑то проблемные моменты?

– К сожалению, чаще вижу огрехи. Бывает чему‑то радуюсь, но не так часто, как раньше. Это такая профессиональная деформация: вижу немало негативных моментов, которые сказываются на облике города. Мне в этом плане вспоминается, что сказал Юрий Иванович Сердюк, бывший глава Приморского района: «Недавно выпал первый снег, и я порадовался! Тогда‑то я и понял, что меня отпустило». Для меня и всей нашей команды первый снег – это необходимость быстро мобилизоваться и начать работать интенсивнее. Но, думаю, когда‑нибудь и я почувствую то же, что и Юрий Иванович, и снова начну радоваться первому снегу и замечать больше красоты вокруг.