«Официальная» расчетная лесосека области — 22 млн гектаров - была вычислена еще в советское время, и по советской же методике в нее включены и притундровые леса, и экономически недоступные, и защитные, и территории заказников. Если реальное освоение лесосеки будет приближаться к этой цифре, впору бить тревогу: это означало бы, что где-то огромнейший переруб.
С экономической точки зрения расчетная лесосека региона не превышает 12-15 млн га, из которых 9-10 млн га уже используется. На юге области, пройденном сплошными рубками в XX веке, спелого хвойного леса практически не осталось. Между тем это основная заготовительная база для Архангельского и Котласского ЦБК, и ситуация с лесообеспечением этих предприятий становится все более напряженной.
«Мы близки к критической отметке: если не заниматься вплотную лесовосстановлением, деградация лесного фонда региона наступит уже в ближайшем будущем», - говорит руководитель Архангельского отделения WWF Андрей ЩЕГОЛЕВ (на снимке справа).

В сухом остатке

Лесной кодекс РФ оговаривает нормы, касающиеся лесовосстановления, но не с позиций экономического интереса арендаторов, планирования промышленного освоения лесфонда регионов (как это делается, например, в Швеции), а по принципу «должен и обязан». Без последующих грамотно спланированных и проведенных уходов затраты на лесовосстановление (будь то искусственное лесовосстановление или содействие естественному) становятся неэффективными. Мелколиственные породы (береза, осина) вытесняют побеги хвойных деревьев. В экономически важных районах на долгие годы меняется состав древостоя, влияя на структуру экономики и снижая доходы от леса.

«Когда компании вкладывают огромные деньги в покупку техники для работы на конкретной территории, о долгосрочных перспективах речи, как правило, не идет. В течение 10-15 лет предприятия интенсивно осваивают выделенные участки лесфонда, выбирая спелую древесину, и на этом все заканчивается», - продолжает Андрей Щеголев.
Арендные отношения не оставляют других оправданных вариантов: срок аренды участков - не более 49 лет, при том, что полный цикл восстановления хвойного леса – 100-120 лет. Заниматься этим - все равно что за свой счет делать ремонт съемной квартиры.

Альтернативы, конечно, есть. В Скандинавских странах, давно идущих по пути интенсивного ведения лесного хозяйства (цикл восстановления леса в наших широтах можно сократить до 70-80 лет, а отдачу от него сделать непрерывной), доход от одного гектара леса в 8-10 раз превышает российский. Однако в той же Швеции на юге лес относится к небольшим частным владениям, а на севере заготовку ведут крупные государственные компании, аналогов которым в ЛПК нашей страны с недавних пор не существует. И в том, и в другом случае экономический интерес заниматься лесовосстановлением обеспечен.

Заход на посадку

После ликвидации лесхозов, которые худо-бедно выполняли планы по лесовосстановлению, лесные питомники в Архангельской области в одночасье стали ничьи. Многие из них удалось передать на баланс вновь созданных лесхозов - филиалов лесохозяйственного объединения «Архобллес», и большинство, к сожалению, просто развалились. Остались несколько небольших питомников, например в Вельском, Пинежском, Каргопольском, Красноборском районах, общей производительностью не более 1,5-2 млн саженцев в год, при том, что потребность области — 20 млн саженцев. Посадочного материла не хватает.

Строительство двух лесосеменных центров - в Устьянском районе на базе предприятия «Устьянский ЛПК» и на базе Группы «Илим» — пока на уровне проектов, и в ближайшие годы они вряд ли смогут изменить ситуацию.
«Да и нельзя делать ставку только на эти огромные (как планируется) семенные центры. Мы уже знаем, к чему приводит гигантомания, по опыту советских лет. Выращивание саженцев по финской технологии, с закрытой корневой системой, предполагает достаточно высокую  их стоимость. Кто это будет покупать? Не появится ли в Архангельской области своего рода монополия, выкручивающая руки арендаторам лесфонда по принципу «хотите работать – берите наши саженцы»? Небольшие питомники в районах вполне способны обеспечить нужды местных предприятий», - рассуждает руководитель Архангельского отделения WWF.

Откуда «дровишки»?

С оставшимися островками деловой древесины тоже далеко не все просто. С одной стороны, каждое уважающее себя предприятие стремится получить все необходимые сертификаты, чтобы соответствовать стандартам рынка. С другой, сертификаты обязывают заготовителей беречь леса высокой природоохранной ценности. А сохранившиеся малонарушенные массивы, на которые предприятия региона еще могут рассчитывать, как раз к таким и относятся.

«Мы пытаемся найти компромисс: договариваемся, например, что будет освоена какая-то часть массива, тогда как самая ценная останется в целости и сохранности. Переговоры идут непрерывно, и здесь очень важна позиция региональных властей», - продолжает Андрей Щеголев.
После упразднения в июне 2011 года Агентства по лесному и охотничьему хозяйству Архангельской области за управление лесами отвечает министерство природных ресурсов и ЛПК Архангельской области, ему же подчиняются лесничества. Но ситуация, когда «ниточки» к решению лесопромышленных и лесохозяйственных вопросов сосредоточены в одних руках, имеет свои минусы.

Задача министерства понятна: наполнение бюджета, будем надеяться, в рамках законного и разумного. Однако прецеденты случаются. Например, такие, когда арендатор получает участок в центре малонарушенного лесного массива, начинает заготовку, а потом сталкивается с тем, что предприятие-переработчик отказывается принимать у него древесину: мол, это лес с территории высокой природоохранной ценности. Лесопользователю остается только развести руками: договор аренды заключен, ни о чем таком его не предупреждали, и вдруг какие-то «зеленые» с претензиями...

Занять у соседей - не выйдет

Был период, когда предприятия области частично решали проблему, закупая сырье за пределами региона – у ближайших соседей. Сейчас практически все они пошли на разумный принцип: перерабатывать свой лес на своей же территории. Архангельская область этот  момент пропустила.
В Вологодской области исторически не было таких крупных лесопильных производств, как у нас. А сейчас практически не осталось и целлюлозных.. Переход на лиственную древесину для вологжан уже позади, и был он сравнительно безболезненным. «Не поделится» и Республика Коми: единственный крупный игрок рынка — Сыктывкарский ЛПК (компания «Монди») – сам успешно осваивает лесные массивы к востоку от нашей области.
Остается Карелия, где не востребованы около 40% лесов, разрешенных к аренде, однако это экономически недоступные территории на севере региона», - рассказывает Андрей Щеголев.

Какую бы стратегию ни выбрало предприятие – переход на лиственные породы, развитие инфраструктуры для освоения экономически недоступных лесов, смена профиля производства, например на биотопливо, - озадачиться интенсификацией лесопользования придется. В Рослесхозе на выходе новые правила ухода за лесом, правила заготовки древесины и правила лесовосстановления. В течение лета они будут доработаны (WWF направил свои замечания и предложения) и утверждены.

Чтобы не изобретать велосипед, в 2000-2008 годах в Псковской области был реализован международный проект WWF «Псковский модельный лес»: на территории в 11 тысяч га внедрялась скандинавская модель лесопользования, на демонстрационных участках показывалось, как нужно проводить рубки для эффективного ухода за лесом. На базе этих исследований подготовлены адаптированные нормативы.

«Такой же проект нужен и для Архангельской области. Кроме того, области нужна программа развития особо охраняемых природных территорий, которая будет учитывать природоохранную ценность лесных территорий и в то же время принимать во внимание направления промышленного освоения лесов. WWF совместно с заинтересованными сторонами подготовил проекты — к осени они должны быть приняты. Принятие  документов позволит не зависеть от отдельных договоренностей с предприятиями и перейти на долгосрочное планирование промышленного освоения лесов», - отметил Андрей Щеголев.

Неожиданный интерес к Архангельской области проявил Жак РОШЕ. Сын и наследник владельца парфюмерно-косметической империи Ива Роше подключился к акции ЮНЕСКО: в разных странах мира предполагается посадить 1 млрд деревьев. Одним из мест для реализации этих планов выбран Красноборский район.